СВОИМ ТВОРЧЕСТВОМ Я ОБЯЗАН НАУКЕ.

Александр ДОЛЬСКИЙ широко известен как поэт, композитор и автор-исполнитель замечательных, мудрых, философских, а иногда смешных песен. Но таланты Александра Александровича не исчерпываются песнями и стихами – значительное место в его жизни долгое время занимали занятия наукой, а трудовой путь начался с работы слесаря-инструментальщика. В интервью корреспонденту «Вакансии.ру» Александр Дольский рассказал о том, как отразился на его творчестве опыт работы на заводе, как наука может послужить поэзии и что общего у сочинительства с токарным делом.

– Александр Александрович, почему и зачем вы – выросший в интеллигентной семье и музыкально одаренный человек – пошли работать на завод?

– После школы я поступил в медицинский институт, но уже тогда был задействован в молодежной музыкальной «бригадке». Мы без конца ездили, зарабатывали себе на жизнь музицированием, и этим делом мне в среднем удавалось заработать до 200 рублей в месяц, так что было не до учебы. Так вот, однажды я не появлялся на лекциях около месяца, и меня отчислили. Тогда я безо всяких протекций и советов отправился на один из самых крупных уральских заводов «Уралэлектроаппарат», который производил сложную военную технику. Придя туда, я сказал, что хочу быть простым рабочим, и мне предложили работу слесаря-инструментальщика. В основном я делал своими руками приспособления, с помощью которых создавались детали для ракет. Мне приходилось работать на тисках, на сварке, на шлифовальном и сверлильном станках. Это потрясающе интересная работа – она дала мне массу навыков.

– Что вам дал полученный на заводе опыт?

– Я думаю, что эта работа мне очень много дала. Во-первых, с тех пор я много чего умею делать руками. А во-вторых, все это расширило мои естественнонаучные знания о природе металлов, природе вещества и соразмерности частей – иными словами, помогло мне понять те вещи, которые позже, читая научную литературу, я воспринимал глубже, чем это было бы, не пощупай я их своими руками. На заводе я проработал полтора года, и это было очень тяжело. На гитару тогда мне оставался час или два в день, но я занимался как сумасшедший. И хотя руки огрубели от физической работы и играть стало труднее, преодоление этого только развивало во мне упорство, настойчивость и трудолюбие. В общем, слесарную работу я вспоминаю с благодарностью, в том числе потому, что я понял тогда, что такое «рабочая косточка», что рабочие – это действительно большая сила и мощный класс.

– Уйдя с завода, вы поступили в Уральский политехнический институт и продолжали серьезно заниматься музыкой, играли джаз, много выступали. Зачем вам, уже сложившемуся музыканту, нужны были все эти технические премудрости?

– Дело в том, что технические дисциплины всегда вызывали у меня неподдельный интерес. Кроме того, я считал, что раз уж я начал дело, то есть поступил в институт, то его надо закончить.

– В итоге вы не просто окончили институт, но и поступили в аспирантуру…

– Наука и музыка для меня были как бы двумя параллельными мирами. Мне очень интересно было все, что связано с математикой, физикой, и основная тема, которой я занимался – монтаж высокосложных железобетонных и металлических конструкций – меня очень увлекала. Кстати, наука очень много мне дала как поэту, я ей многим обязан. Случайно прочитал у кого-то, что, как в прошлые века у поэтов в стихах цвели розы и пели соловьи, так у поэтов XX века в стихах должны отражаться новейшие научные теории, открытия и гипотезы. Так что изучение технических и естественнонаучных дисциплин сыграло огромную роль в формировании моего мировоззрения, за что я благодарен моим изумительным преподавателям.

– В серьезности и сложности профессии инженера-конструктора вряд ли кто-то усомнится, но довольно распространена точка зрения, что создание стихов и песен – это своеобразная игра, такое умственное порхание, не требующее особых усилий.

– Вы знаете, когда поэты начинают себя возвышать над обычными людьми и говорить, что Бог им что-то диктует, я в это не верю. Конечно, у поэта, как и у любого человека, есть определенная связь с космосом, но в очень большой степени сочинительство – это серьезная и трудная профессия, требующая не меньших усилий, чем, к примеру, занятия токарным делом. И чем больше ты этим занимаешься, чем больше пишешь и размышляешь, тем лучше этой профессией владеешь. Себя в пример приводить не буду, но достаточно посмотреть, сколько поправок в черновиках Пушкина, вспомнить, как вкалывал, несмотря на свою гениальность, без сна и отдыха Чайковский, вчитаться в то, что написали Булгаков, Платонов и многие другие талантливые люди, чтобы понять, что творчество – это огромный труд, сложнейшая профессия, требующая высочайшей квалификации.

– У вас, в отличие от большинства современных исполнителей, нет собственного директора и продюсера, никто специально не занимается вашим пиаром. Получается, что все эти функции ложатся на ваши плечи?

– Сегодня на меня работает популярность, завоеванная в основном в прошлом веке. И надо сказать, что огромную роль в моей жизни сыграла поддержка Аркадия Исааковича Райкина, который был инициатором издания моей первой пластинки. Я помню, как он, будучи уже больным человеком, сам ходил в Министерство культуры, на фирму «Мелодия», в отдел культуры ЦК и доказывал, что я не бард (барды были тогда под запретом). И он добился заседания худсовета, который прослушал мои песни и дал добро на запись. И выход первой пластинки стал настоящим прорывом – это буквально пробило мне дорогу. В советское время у меня вышло 10 пластинок общим тиражом более 11 млн экземпляров. И это дает мне запас до сих пор – пластинки и сейчас слушают дети и внуки моих тогдашних поклонников. Плюс к этому был период, когда я, будучи ленинградцем, работал в пензенской филармонии. Ее директор организовывал мои гастроли по всему СССР. У меня были огромные афиши, по 10-20 концертов в каждом городе, и мне не нужны были никакие персональные импресарио. Сейчас это все, конечно, ушло, но теперь меня часто приглашают клубы авторской песни.

– Где вы чаще всего выступаете?

– Раз в месяц у меня бывают концерты в Москве, это приносит, по моим масштабам, неплохой заработок. А вокруг этих концертов постоянно возникает что-то еще. Например, этой зимой и весной у меня было много поездок по югу России, я был на Украине, периодически выступаю в Петербурге. При этом я, конечно, не застрахован от мошенников, хотя, слава Богу, обманывают меня очень редко.